Трагедия с бригадой «скорой» и ее последствия
В результате нападения 29-летняя фельдшер Марина Савонина погибла на месте, еще двое медиков получили тяжелые травмы. Дикий инцидент стал последней каплей в чаше терпения сотрудников неотложной помощи. Они требуют на законодательном уровне обеспечить им защиту от неадекватных пациентов. Оглушительный резонанс уже заставил чиновников пообещать медикам пойти на выполнение всех их требований. Впрочем, реализация программы защиты может растянуться на неопределенное время.
Последний вызов
Звонок в диспетчерскую «скорой помощи» поступил в пятницу около 17:00. Пожилой мужчина сообщил, что у его матери случился сердечный приступ, и попросил медиков приехать по адресу. Первоначально вызов «расписали» на 7-ю бригаду, однако уже через минуту диспетчеры решили отправить на Кичкас «четверку» кардиореанимации.
В составе бригады работали четверо: кроме врача и водителя, в машине находились два фельдшера. Марина Савонина была единственной девушкой в коллективе. Она первой поднялась на лестничную площадку и позвонила в дверь. Врач и второй фельдшер, который нес медицинскую укладку, шли за ней.
Медиков встретила сама хозяйка квартиры. Ничего не подозревая, Марина шагнула на порог и тут же подверглась нападению. Выскочивший из коридора 51-летний мужчина выплеснул ей в лицо кислоту, а после начал бить самодельной пикой.
Марина и ее коллеги попытались бежать, но нападавший рванул девушку в квартиру и захлопнул дверь. Пока врач и второй фельдшер ломились на помощь, мужчина продолжал наносить своей жертве множественные удары. Впоследствии эксперты насчитали на теле пострадавшей более 30 ранений…
«Он психически больной…»
Водитель «скорой» Юрий Кравец услышал дикие крики, доносившиеся из подъезда. Вначале мужчина ничего не понял, однако уже через полминуты из дома выбежали врач и фельдшер. Марины с ними не было.
«Они пытались заблокировать дверь подъезда, но у них ничего не получилось – с той стороны кто-то с дикой силой рвался на улицу. Потом ребята разбежались в стороны. Павел (врач. – Ред.) побежал к машине. За ним выскочил мужик с рыбацкой пешней. Врач пытался укрыться в салоне, но нападавший побежал за ним. Я увидел, как он несколько раз ударил Пашу пешней. С балконов начали звать на помощь, ребята тоже кричали, – говорит Юрий. – Доктор отбивался ногами из машины, поэтому часть ударов пришлась в дверь. А потом подлетели какие-то люди, которые скрутили нападавшего. Я спросил: а где Марина? Пошли в подъезд, и увидели открытую квартиру и ее тело на пороге…»
Соседи 51-летнего Леонида утверждают, что у мужчины с самого детства наблюдались проблемы с психикой. «Он вообще-то мирный был, но мы знали, что еще в школе у него это началось. С 17-ти лет лечится, – говорит Татьяна Деменко, на глазах которой вырос будущий убийца. – В армии он вроде не служил, а вот с работой у него проблем не было: на башенный кран устроился, на стройку. Ну, а потом его комиссовали, и он инвалидность получил».
«Нас он не трогал, но мы видели: если он выходит во двор и начинает курить сигарету одну за другой, значит, плохо себя чувствует. У него такое поведение свидетельствовало об обострении. Как правило, через несколько дней он ложился в стационар. С соседями вел себя мирно, однако свою мать избивал регулярно. Как-то раз он ее настолько сильно побил, что ее даже госпитализировали. Так и лежали: он – в «дурке», мама – в больнице…» – поделилась соседка Леонида Елена Кривоспицкая.
Фельдшер от Бога
Марина Савонина пришла на «скорую» сразу после медучилища. 20-летняя девушка попала в кардиореанимационную бригаду. Эта работа считается одной из самых сложных: здесь больных часто приходится спасать, принимая решения на свой страх и риск.
– С Мариной все хотели работать. Знали: когда она в смене, можно не беспокоиться – и советом поможет, и самостоятельное решение может принять в считанные секунды. Поверьте, это очень важная черта, – говорит подруга погибшей Татьяна Тимофеева. – В свои 29 лет Марина уже была фельдшером высшей категории. Она прекрасно знала свою работу и очень ее любила. Говорила, что не променяет ни на что…
С мужем Даниилом девушка тоже познакомилась на работе. Охранная фирма, где работал парень, отправляла своих сотрудников на прохождение медкомиссии перед выездами. «Представьте, как мы встречались: я работал сутки через двое, она – сутки через трое. Порой виделись всего два-три раза в неделю. Я как-то завел разговор насчет того, что можно бы сменить работу. Марина очень твердо мне ответила: «Это – мое. Ничем другим я заниматься в жизни не хочу». В итоге работу поменял я…» – вспоминает Даниил.
По словам парня, консультироваться к Марине бегал весь подъезд. Девушка никому не отказывала. Диагноз могла поставить даже по жалобам больного – без обследований и анализов. В большинстве случаев он подтверждался.
Несмотря на жесточайшие условия работы, девушка была очень дружелюбной и открытой, а на смене – решительной и собранной. «Я же видел, как она работает. Когда эта раздолбанная машина в гололед несется по выбоинам, салон насквозь продувает, снег на полу лежит, а ей надо в вену пациенту попасть. С первого раза попадала, безошибочно. Хладнокровие такое было, что и мне не снилось», – говорит Даниил.
«Она сказала, что уже не увидимся…»
Несколько месяцев назад Марина узнала, что беременна. Она очень хотела сына, муж, напротив, мечтал о дочке. 1 июня пара должна была узнать пол будущего ребенка.
Узнав о том, что Марина в положении, администрация предложила ей перейти на т.н. «легкий труд» – в диспетчерскую. Девушка отказалась. «Мы перезванивались с ней, я как раз в отпуске была. Обсуждали, стоит ли менять работу. Диспетчерская – это совсем не то, что было нужно Марине. Ей было бы тяжело поменять свой ритм на сидячую работу у телефона. Да и квалификация теряется. Это ее очень беспокоило, она же практик с огромным опытом. И не факт, что были бы места в кардиореанимации после декрета. Работать всю оставшуюся жизнь в диспетчерской она бы просто не смогла», – вспоминает Татьяна Тимофеева.
С июня кардиореанимационную бригаду, где работала Марина, собирались перевести в Шевченковскую подстанцию и переквалифицировать в обычную линейную. Девушка очень переживала по этому поводу. Работа реаниматологов и рядовых бригад кардинально отличается. Однако сделать было ничего нельзя. С первого числа Марина Савонина должна была работать уже на новом месте.
«Она мне по телефону тогда сказала: все, Таня, уже не увидимся. Я до сих пор этих слов забыть не могу. Ну, кто же мог предполагать, что такая трагедия произойдет…» – едва сдерживает слезы подруга.
Под вой сирен
На похороны Марины Савониной пришли несколько сот людей. Проводить коллегу в последний путь приехали все свободные бригады «скорой помощи». У дома девушки выстроились десятки машин. В знак памяти в субботу все они работали с траурными лентами.
Врача и второго фельдшера, которые в фатальный день были вместе с Мариной, не было. Оба находятся в реанимации ожогового отделения Центра экстремальной медицины.
– Состояние доктора мы оцениваем как тяжелое. У него несколько ранений, к счастью, непроникающих, а также сильные ожоги кислотой. Травмы фельдшера средней степени тяжести. Он пострадал меньше, поскольку шел последним. Однако серьезные опасения вызывает эмоциональное состояние парня. Ему однозначно необходима длительная психологическая реабилитация, – рассказал зам главного врача учреждения Олег Великий.
На похоронах многие не сдерживали слез. Для коллег Марины известие о кровавой трагедии стало настоящим шоком. «Мы же все друг друга знаем, даже если работаем на разных подстанциях. На курсах пересекаемся, в других ситуациях. Представьте, в каком состоянии нам сейчас на смену ехать, – плакала врач Ольга Мелешко. – Я все могу понять, что человек психически нездоров, что при обострении он может не отдавать отчета своим действиям, но представить то, что случилось, невозможно…»
«Всякое бывало: и носы ломали, и ножами в нас бросали, и стреляли. Но чтобы убить – поймите, это страшно и жутко. Мы просто боимся выходить на работу», – отмечает врач «скорой» Валентина Попова.
Марину хоронили в закрытом гробу. Когда его несли к катафалку, все машины взвыли сиренами. Гроб с телом девушки пронесли живым коридором под звуки, без которых не обходилась ни одна ее смена. Марину похоронили на Матвеевском кладбище. Решить вопрос с захоронением и организацией похорон помог независимый профсоюз работников «скорой помощи».
Псих со стажем
Информация о том, что Леонид Остапенко, напавший на бригаду медиков, давно находится на психиатрическом учете, подтвердилась. На узкопрофильном совещании главврач психдиспансера Федор Паталах сообщил, что больной действительно наблюдается у них с 1978 года.
В последний раз из больницы его выписали год назад. После этого мужчина находился на амбулаторном лечении под наблюдением врача-психиатра, постоянно принимал медпрепараты, поддерживающие здоровье.
Помимо этого, у Леонида был еще целый ворох заболеваний, в частности, ишемическая болезнь сердца. Он проходил курс лечения в одной из городских больниц. Выписали его 24 мая. Вечером того же дня он позвонил в «скорую»…
Неофициально медики говорят, что мужчина был недоволен помощью, которую ему оказывали в больнице. Помимо этого, на его психоэмоциональное состояние наложилось обострение шизофрении. Вот он и решил отомстить врачам. То, что по вызову приедут ни в чем не повинные сотрудники неотложной помощи, Леонида Остапенко не смутило…
«Пусть вынесут хоть какой-то урок…»
Даниил Савонин с трудом подбирает слова. Несмотря на шок, муж Марины нашел в себе силы встретиться с корреспондентами «Правды» через несколько дней после трагедии.
– Я все время о ней вспоминаю. Марина… Я как раз из командировки возвращался. Звоню ей, говорю: давай я на рыбалку пойду, ты же все равно на сутках? Ну, что я дома один буду… А потом она перестала отвечать на звонки, я каждый час ее набирал. Такое у нее бывало, знаете, когда телефон на зарядку поставила, а тут срочный вызов – ну, забыла в комнате, в критические моменты она о мелочах не думала, концентрировалась на работе сразу. А потом мне мама позвонила, в новостях информацию услышала…
Даниил отмечает: о защите работников «скорой» никто не думает. Несколько лет назад Марина вместе со своей бригадой уже попадала в экстремальную ситуацию. Тогда медиков взял в заложники неадекватный «афганец». В тот момент именно фельдшер первой сориентировалась и смогла улучить момент, чтобы набрать «02».
После неприятного инцидента Даниил впервые осознал, насколько непредсказуема работа его супруги. А вскоре случилось непоправимое…
«Я понимаю, что Марину уже не вернуть. Но пусть хоть какой-то урок вынесут! Медиков надо обеспечить защитой: выдать какие-то спецсредства, регулярно проводить инструктаж по действиям в экстремальной ситуации. Она стояла к двери фронтально. Ну, нельзя так… Нам, когда я работал в службе безопасности, постоянно о таких моментах рассказывали. А кто заботится о них?» – говорит Даниил.
«Мы всегда поднимаемся к больному только вчетвером. Врач – посредине, чтобы в случае чего мог потом всем оказать помощь. Становимся перед дверью боком, чтобы избежать тяжелых последствий в случае агрессии пациента. Эти правила все выполняют неукоснительно, их все знают назубок, – поделился с «Правдой» врач психиатрической бригады «скорой помощи». – Но это – только у нас. Другие бригады так не работают. А надо, чтобы они владели хотя бы минимальными навыками, которые помогали бы им в экстремальных ситуациях», – разводит руками собеседник.
Смерть за коллег
Трагедия на вызове обсуждалась на оперативном совещании у губернатора Александра Пеклушенко. Собравшиеся почтили память Марины минутой молчания. После обсуждения ЧП глава облгосадминистрации дал команду подчиненным оборудовать все машины «скорой» «тревожными кнопками», и создать базу социально-опасных пациентов.
«Нужно, чтобы медики сразу знали, что это за адрес, какие вызова оттуда делались раньше, и если этот человек находится на психучете, я требую, чтобы такие выезды обязательно сопровождались нарядом милиции. Мы не имеем права рисковать жизнями наших врачей», – отметил Александр Пеклушенко.
Впрочем, в защиту правоохранителей медики не верят.
– Я работаю на «скорой» уже 18 лет, и только с начала этого года вызывал милицию уже четыре раза. Однажды пришлось ждать их целый час. Убежден, что для сохранения здоровья и жизни медиков необходимо организовывать для них тренинги по психоанализу, занятия по рукопашному бою, проводить консультации с представителями правоохранительных органов. Очень важно обеспечить автомобили «скорой помощи» «тревожными кнопками», но для того чтобы помощь прибывала оперативно, целесообразно заключить договоры с охранными фирмами, которые страховали бы милицию, если она не успевает прибыть по вызову, – заявил председатель независимого профсоюза врачей «скорой помощи» Анатолий Сидоренко.
По его словам, машины «скорой» необходимо оборудовать видеорегистраторами, а врачей обеспечить газовыми баллончиками и электрошокерами.
Как сообщает пресс-служба ОГА, зам министра здравоохранения Роман Богачев, который прибыл в Запорожье для разбирательства, с доводами профсоюза согласился. Он сообщил, что готов инициировать внесение изменений в законодательство с целью безопасной работы медиков, которые работают на «скорой помощи». Соответствующий проект будет вынесен на обсуждение Верховной Рады уже в начале июня. Друзья Марины Савониной надеются, что она поможет им даже с того света.