ГлавнаяИнтервью

Женщина на передовой – сюрреализм XXI века. Жизненные обстоятельства оказались сильнее здравого смысла, поэтому сегодня некоторые представительницы отнюдь не слабого пола вынуждены рисковать собой под пулями и «Градами». Наталья Булах, майор в отставке, нашедшая себя в мирной жизни, не думала, что в 51 год ей придется вновь взять в руки оружие.

На встрече с запорожцами она рассказала о своей жизни до войны, о ротных сыновьях, о противниках, о планах на будущее и о том, как Украине выйти из сложившейся ситуации.

О жизни до и после
Наталья – майор главного разведывательного управления в отставке. Начала службу в СССР в 1983 году, окончила – уже в России в 1996. Во время службы пришлось побывать даже в Африке – именно оттуда она привезла позывной «Змея». После отставки работала в Днепропетровске начальником управления медицинского страхования. Как признается сама Наталья, воевать не хотела – просто не смогла остаться в стороне.
– Сейчас я – командир роты, у меня в подчинении 107 человек. По специальности я – разведчик и врач. Воюю с мая месяца, практически с Майдана. Тогда меня пригласили главным врачом в добровольческий батальон «Шахтерск». Я воевала в Еленовке, Иловайске, Волновахе, Марьинке. С сентября перевелась из «Шахтерска» в «Айдар». Я пришла туда на должность психолога, но после смерти командира взвода мне доверили руководство. Тогда у меня было в подчинении всего 25 человек. После подразделение выросло, и сейчас у меня 107 бойцов. Последние полтора месяца мы простояли в Кряковке, под городом Счастье. Защищали границу протяженностью 18 километров. Враг был в 600 метрах от нас. Многие спрашивают моих бойцов: «Как вы можете подчиняться женщине?», а они говорят: «Мы гордимся, что у нас такой командир».

О роте сыновей
У Натальи есть двое родных детей. Сын Максим служит вместе с ней. Хотя на самом деле Наталья – мама для целой роты бойцов. Самому младшему – 18 лет. О нем она рассказывает с наи-большим трепетом и гордостью:
– Он сразу же попал на передовую, нас тогда обстреливали танками. У него слезы катятся, а он снаряды в пушку заряжает. Ему все равно, снаряды, не снаряды – ребенок уже воюет. Это наш герой!
Как и любая мать защищает своих детей, так и Наталья готова отстаивать ротных ребят. На вопросы об алкоголизме, мародерстве и неприглядной славе «Айдара» она отреагировала довольно жестко:
– У меня не пьет никто. Это даже не обсуждается. Был случай, когда один парень выпил, второй боец перезарядил автомат и пригрозил, что в следующий раз застрелит. Этого ему хватило… Айдаром прикрываться можно как угодно. Какое может быть мародерство на передовой? Мои ребята уезжают под пулями с одним рюкзаком – что они туда засунут? Когда мы в последний раз уезжали, на нас танки шли, а наши боеприпасы уже закончились, я ребят в бочке вывозила. Что они могли вынести? Тут бы хотя бы только их живыми вывезти.

О помощи волонтеров и государства
– Если бы не волонтеры, мы бы там не выжили. Волонтеры – это все: одежда, питание, вооружение. Когда у меня взвод увеличился, меня спасли именно волонтеры, ведь ребят нужно было и накормить, и обуть. Я прекрасно понимаю, что у нас есть Министерство обороны, но его поставок не хватает. Мы живем благодаря волонтерам. Ребятам только два месяца, как начали выплачивать заработную плату. Они получают 3600 гривен. Я не получила еще ни одной зарплаты. И поскольку мне 51 год, я – на должности сторожа. У меня оклад 1218 гривен, но я его не получила ни разу, так как гражданские должности забыли включить в бюджет.

«Это политическая игра, а не человеческая»
– Народ, какой бы он ни был, не является противником. Это политические игры, в которые нас втянули. Я не считаю, что люди из Донецка, Луганска или те ж россияне – противники. Есть люди, которые нападают, и люди, которые защищаются. Мне кажется, что тем, которые нападают, просто неправильно что-то где-то доложили. Я считаю, что здесь должны разбираться политики. Это политическая игра, а не человеческая. Я не понимаю, почему у нас сейчас такая ситуация. Мы не так давно вытащили пацанов из плена – 14 ребят из них были кастрированы. Один мальчик после всего этого не выдержал и повесился. И я не могу объяснить, зачем казаки это сделали. Не спорю, мы стреляем, убиваем, но если человек в плену, зачем еще над ним издеваться?

О будущем
– Сейчас я в отпуске. Мне предложили открыть клинику психологической помощи ребятам, которые возвращаются из зоны АТО. Может быть, в конце концов, так будет правильно, потому что женщине, у которой уже есть четверо внуков, бегать с автоматом – это как бы уже непристойно. А вот в качестве врача я смогу помочь. Сейчас тема психологической помощи – одна из самых актуальных, ведь ребята приходят с нарушенной психикой, они не знают, куда себя применить. Очень сложно пережить столько смертей и увидеть столько горя, сколько пережили и увидели они. Многие приходят и говорят, что через два-три дня на гражданке у них уже «рвет крышу». Им нужна психологическая помощь, чтобы они были полезны обществу, смогли зарабатывать не силой, а умом, смогли жить полноценной жизнью. Поэтому и есть желание открыть клинику. На сегодняшний день идет речь об открытии клиник в Запорожье, Днепропетровске и Киеве. С одной стороны, мне надоело бегать с автоматом, но с другой стороны – у меня есть мои пацаны. Есть мои дети, и мне их нужно кому-то отдать, а вот кому отдать, я еще не придумала. Я не знаю, кто ими будет командовать, поэтому пока что не могу точно сказать, что буду делать дальше.

О том, когда закончится война
– Ситуация изменится, только если будет гражданское объединение. Ни в коем случае не военный переворот. На сегодняшний день в НАТО уже лежат предположительные карты раздела Украины. Наша страна останется целой только в том случае, если мы все объединимся. Ни в Луганске, ни в Донецке, ни в Западной Украине никто не хочет войны, никто не хочет хоронить своих детей. По планам Путина Днепропетровск будет последним. Ему хочется завладеть восьмью областями. Ваша область может быть следующей после Донецка и Луганска. Но мы победим, если только будем держаться вместе.