Школьное происшествие. Нет виновных, но есть пострадавший

Но бывают и ситуации, когда родители решают идти вплоть до заявлений в милицию. Одна из таких историй – происшествие в общеобразовательной школе №39, на которое каждая из двух сторон смотрит по-своему. 16 марта Александр Кузьминов, ученик первого класса, остался в группе продленного дня и готовился к занятию по тхэквондо. Пожалуй, это единственное, в чем сходятся две версии произошедшего, о которых и пойдет речь дальше.
военнослужащих
Наказание за непослушание?
По словам родителей первоклассника, Натальи Кузьминовой и Игоря Нестерова, учительница в группе продленного дня, пытаясь успокоить их сына, нанесла ему физические увечья – у мальчика вывих первого шейного позвонка, синяки на руках и кровоподтеки на шее.
– 16 марта наш сын был в школе на продленке. Он выучил уроки и готовился к тренировке по тхэквондо. Дети стояли около кабинета – ждали остальных школьников, которые должны были идти на тренировку. Пока ждали, дети, как дети: ударил один-два раза рукой по стене. После этого вышла учительница английского языка, которая вела продленку, – Анна Александровна Ильвовская. Без криков, без замечаний подошла к сыну, взяла правой рукой за шею и потащила в класс. Усадила за парту. У ребенка началась истерика. На крики прибежала классная руководительница. Она забрала Сашу и повела к себе в кабинет, дабы успокоить. Позвонила маме, чтобы та пришла за ребенком. Когда мама подошла к классу, она увидела Сашу и велела ему переодеваться. В этот момент классный руководитель попросил мать выйти из кабинета, чтобы поговорить. Завели ее в класс только тогда, когда ребенок переоделся, – говорит приемный отец Саши.
В школе маме рассказали, что мальчик бегал за детьми, пытался их побить, вел себя неадекватно и даже покусал учительницу. Наталья поговорила с классным руководителем и забрала ребенка домой, где уже и заметила увечья.
– Вечером мы видим кровоподтеки на шее и следы от рук. Ребенок ничего сначала не рассказывал. Мы потом ходили к невропатологу – он сказал, что у мальчика после случившегося был шок, поэтому он не мог ничего рассказать. Потом он начал жаловаться на боль в шее. Мы решили, что так все оставлять нельзя – нужно снять побои. Для этого поехали в отделение травматологии детской областной больницы. Там сделали рентген. Врач-травматолог поставила диагноз: ротационный подвывих атланта С1. Это подвывих первого позвонка. На следую-щий день нас направили в девятую больницу, к городскому ортопеду и травматологу. Там повторно при осмотре поставили диагноз ротационного подвывиха. Назначили лечение – ношение воротника Шанца, – рассказывает мама первоклассника.
В больнице родителей предупредили о направлении информации о вывихе в местные органы внутренних дел. На следующий день их пригласили в Орджоникидзевский РОВД для дачи показаний.
– Вечером 17 марта мы поехали подавать заявление в милицию. В школу пошли на следующий день. Разговаривали с заместителем директора. Потом начались звонки из школы: звонила и классная руководительница, и психолог, – продолжает Игорь.
По словам Натальи и Игоря, после этого случая Сашу начали обвинять в неуправляемости и неадекватности, хотя до происшествия серьезных замечаний не было:
– Говорили, что у нас неуправляемый ребенок, что на него поступают жалобы, что дети боятся в школу ходить. Хотя до этого мы не получали никаких жалоб от родителей других учеников. Были сообщения от классного руководителя, что ребенок подрался с кем-то, бегал, но серьезного – ничего. Родительский комитет даже написал коллективную жалобу на ребенка. Хотя до этого, за семь-восемь месяцев учебы, ни одной жалобы не было.
военнослужащих
Милиция не видит преступления
Один из вопросов, волнующий на сегодняшний день родителей, – действия сотрудников правоохранительных органов, которые хотели закрыть дело из-за отсутствия состава преступления.
– Мы просили следователя три раза менять показания ребенка. Было видно, что он специально сложными речевыми оборотами, которыми семилетний ребенок не оперирует, пытался запутать Сашу, чтобы тот дал нужный ответ. В течение всего этого времени милиция ничего не делала. Нам даже пришлось найти адвоката, вместе с которым мы составили жалобу на следователя и начальника следственного отдела, – говорит Игорь.
Кроме того, судебно-медицинская экспертиза, назначенная милицией, не увидела у Саши подвывих позвонка:
– Была судебно-медицинская экспертиза, которая по снимкам не нашла ротационного подвывиха. Они зафиксировали только синяки и ссадины. Мы подумали, что вполне возможно, что первый травматолог ошибся. Решили пойти к заведующему рентген-кабинетом областной детской больницы – он подтвердил изначальный диагноз детского травматолога, – рассказывает Наталья.
На лечение и реабилитацию Саши ушло больше месяца. Сейчас он снова ходит в школу. Не идеализируя своего ребенка, родители говорят, что для них главное, чтобы такие истории не уходили в небытие.
– Сегодня – наш сын, завтра – следующий, – заканчивает свой рассказ мама Саши.
военнослужащих
«Эмоционально нестабилен»
Вторая сторона конфликта – ссотрудники учебного заведения – факт происшествия не отрицают. Но на сложившуюся ситуацию у них другой взгляд. Директор, заместитель по воспитательной части, психолог, классный руководитель и сама учительница продленки практически одними словами говорят о том, что всему виной излишняя эмоциональность Саши, которая нередко перерастает в агрессию по отношению к ученикам и педагогам.
Директор школы Светлана Александровна Чабан учителя не выгораживает, но говорит, что происшествие спровоцировал сам ребенок:
– Саша – очень эмоциональный мальчик. Если что-то его не устраивает, тут же – взрыв эмоций, агрессия. У мальчика хорошая успеваемость, у него есть интерес к учебе, но есть и взрывное отношение к тому, что ему не нравится. Как мне рассказали, в тот день на уроке физкультуры Саша уже начал вести себя плохо, и учитель сказал ему, что тот не пойдет на тренировку по тхэквондо. У мальчика начался эмоциональный взрыв. Потом дети отправились переодеваться. С ними пошел и Саша, но тренер снова сказал, что он на тренировку не идет. Ребенок начал биться головой об стену, стучать руками, кричать, визжать. Началась агрессивная истерика. Воспитатель испугалась, что ребенок себя покалечит. Она его завела в класс и пыталась успокоить. Он перевернул парту, которая упала на другого ученика. Ребенок просто не научен правильно себя вести в школе. Со стороны педагогики учитель не прав, за что он и понес наказание. Мы провели свое расследование, по результатам которого вынесли педагогу дисциплинарное взыскание. Это молодой учитель – она сама испугалась ситуации. Да, Анна Александровна поступила неправильно, но что делать в такой ситуации молодому специалисту? Если будет еще один подобный случай, ее уволят по статье.
Но в школе не согласны с тем фактом, что ребенок получил травмы в учебном заведении. Классный руководитель Анастасия Сергеевна Чумакова, которая позвонила маме Саши в тот день, говорит, что Наталья не смогла бы не заметить синяки и кровоподтеки еще в школе:
– В тот день я услышала, как один из учителей зовет меня на помощь. Я зашла в класс и увидела, что Саша сидит на стуле. Мальчик был в эмоциональном напряжении. Я забрала его в свой класс. На руках не было никаких следов. Когда мама пришла, ребенок переодевался. Чтобы при нем не рассказывать всю ситуацию, я попросила маму выйти в коридор. Но двери я не закрывала. И еще до нашего разговора она видела Сашу – у него не было синяков. Мы пообщались, и потом они ушли домой. Как себя ведет Саша? Мальчик не умеет сдерживать свои эмоции. Проявляется невоспитанность, неуважение к детям и учителям. Я регулярно провожу беседы с мамой, но изменений глобальных нет. Когда Саша только пришел в школу, мама сразу же предупредила, что ребенок очень эмоциональный.
Последние слова подтверждает и психолог школы, которая работала с будущими первоклашками еще до начала занятий в учебном заведении, на этапе подготовки к поступлению.
Сама учительница, Анна Александровна Ильвовская, работающая в школе первый год, говорит, что испугалась и пыталась утихомирить ребенка, дабы он не нанес вреда ни себе, ни другим детям:
– Он вел себя неадекватно: пинал парту, которая упала на другого мальчика, пытался меня укусить. Я взяла его за руки, чтобы успокоить. После случившегося все претензии ко мне передавались через милицию и руководство – ко мне лично никто не подходил.
Заместитель директора Наталья Стани-славовна Рожкова дает поведению Саши такую же оценку – излишне эмоционален и неконтролируем. Исправить это может только семья.
– Пока родители сами не увидят, что ребенок нуждается в лечении у специалиста, ничего не изменится. Мы не хотим все свернуть на семью, но мальчик уже к нам таким пришел – это только первый класс. Мы просим родителей задуматься о его психическом здоровье. Со своей стороны мы стараемся сделать все, – отмечает замдиректора.
По словам педагогов, один из вариантов решения подобных ситуаций – индивидуальное обучение. Но и это только с согласия родителей. Однако данный шаг с натяжкой можно назвать удачным или подходящим для любого школьника, ведь индивидуальное обучение – самый легкий путь, не требующий приложения усилий для адаптации ребенка к социуму как со стороны учителей, так и со стороны родителей.
Семья и школа расставляют в этой истории разные акценты: первые – на травму, вторые – на чрезмерную эмоциональность ребенка. Но в любом случае имеет место факт если не физического увечья со стороны учителя, так как ее вина судом еще не доказана, то уж точно некорректного поведения молодого педагога. Обнародование подобных историй оправдывает себя по двум причинам. Во-первых, такие ситуации должны подтолкнуть к разработке действенной методики поведения неопытных специалистов с детьми. А во-вторых, потенциальная возможность происшествий с любыми учениками и в любой школе должна побудить родителей к тому, чтобы как можно чаще интересоваться у ребенка, что с ним происходит в учебном учреждении, дабы не допустить опасных инцидентов.