Дважды беженка Нина Петросян спасалась от войны на Кавказе, а теперь и в Украине

Нине – почти 60 лет, но женщина не сдается, заботится о родне и не боится опять начинать жизнь заново, хотя и признает, что очень устала. Она не бросила свою сестру с дочками, когда была возможность уехать. И теперь они своим «бабским батальоном» пытаются наладить жизнь и быт здесь, в Запорожье. Кстати, 26 января исполнилось полгода, как Нина с семьей находится в нашем городе.
военнослужащих
Блокада, холод и 300 грамм плесневелого хлеба
– В 1988 году из Баку (столица Азербайджана. – Авт.) стали изгонять армян. Мы до последнего оставались, так как тяжело было уезжать с Родины. Кроме того, моя родная сестра Таня воспитывала двоих маленьких детей. Когда стало совсем невмоготу (ведь просто по дворам ходили и искали армян), мы взяли детей и уехали в Армению, – рассказывает Нина.
Вещей тогда толком с собой и не взяли – надо было спасать жизнь. Все имущество, квартиры, пожитки остались в Баку. Как беженцев Нину, Таню и детей поселили в гостинице в Армении. За самыми необходимыми вещами Нина потом вернулась, но вот уехать сразу не смогла. Закрыли железнодорожный и автовокзал, потом армян на автобусах вывозили военные.
– Первый год было нормально, ничего не могу сказать, я работала в пансионате, в столовой. А потом – блокада. Не было ни газа, ни света, ни еды, дети были голодными, – рассказывает со слезами Нина.
В день давали лепешку весом 300 грамм. Она была заплесневелой и даже зеленой по краям. Женщины отламывали края, а мякишем кормили детей.
– Мы были такие голодные – передать вам не могу. Дети этот хлеб ели, а есть его было невозможно! В магазине покупали маргарин, его малышам на хлеб мазали. Нас одна соседка армянка пожалела, никогда не забуду. Она нам принесла горячую картошку, говорит, сядьте, покушайте. Мы как налетели! Но жить так было невозможно. Мы голодали, очень замерзали, так было холодно, что просто невмоготу, – вспоминает женщина.
военнослужащих
Боялись доить коров, поэтому убирали навоз
Позже, в 1993 году, Нина, Татьяна и двое детей собрали свои немногочисленные вещи и уехали в Запорожье.
– Сейчас я так жалею, что мы тут (в Запорожье. – Авт.) тогда не остались. Нам в то время дали общежитие в селе Мокрянка. Но мы там не смогли работать, – признается Нина.
Женщины чистили и мыли коровники, работали на поле. Долго такую работу городские выходцы не выдержали. Коров боялись и доить просто не могли. Пришлось убирать навоз. Спустя месяц сестра Нининого отца пригласила родню к себе, в Донецк.
– Вот дураки мы были, когда поехали. А то гляди, жили бы в Запорожье, в общежитии, работу бы уже нашли. Может, и квартиру бы уже купили свою, – сокрушается Нина.
военнослужащих
Война в Украине – это для нас дико
Не зная, как жизнь сложится дальше, семья переехала в Донецк.
– Мы приехали в конце августа, нам бабушка дала маленький флигель с летней кухней. Мы там жили, пока я не поселилась в общежитии в Донецке. Мы такие счастливые были – есть газ, свет, вода, а во флигеле этого всего не было, – рассказывает Нина.
Ее дочь Марина в 22 года вышла замуж и переехала в квартиру мужа. Вторая дочка, Соня (Биата), тоже определилась.
– Мы думали, что дети наши устроены, пошли внуки. Я их называю своими дочками, Танины дети для меня – родные. А Таня мне как мать, подруга, сестра. Ей, ее детям и внукам я посвятила всю свою жизнь, поэтому это и мои дети, – говорит Нина.
С трудоустройством в Донецке сложилось все нормально. По словам Нины, там нет работы лишь для тех, кто работать не хочет.
– Мы устроились санитарками в диспансер. Потом Таня оттуда сразу на пенсию пошла. А я еще работала дворником, уборщицей, санитаркой. Хочу сказать, что работы – сколько хочешь, главное: кто ищет, тот найдет. А потом я вышла на рынок. Дочь Марина делала полуфабрикаты для магазинов. Таня не работала – у нее сосудистая дистония, ишемия сердца, раз в полгода ей надо ложиться в больницу, поэтому она у нас была на хозяйстве, – рассказывает Нина. – Тяжело было с языком. В Баку дети проходили азербайджанский язык, в школе изучали английский, а в Армении армянский язык начали изучать, как национальный, дополнительно – французский, потом же учили украинский.
22 года семья прожила в Донецке, а тут – война. Начались боевые действия, бомбили аэропорт, стреляли. Думали, что это ненадолго.
– Мы не думали, что начнется такая широкомасштабная война. Война на Украине – это для нас дико. А когда уже снаряд во двор попал и нас накрыло взрывной волной, дом аж трясся, окна вылетели, внук (Дамир) кричал, плакал, мы не выдержали. Я поехала на вокзал покупать билеты. Это было 26 июля, – рассказывает Нина.
Было решено ехать в Запорожье, так как этот город более-менее знали. Прежде чем уехать, просидели почти пять часов на вокзале.
военнослужащих
Мы выжили благодаря волонтерам и церкви
Так Нина, Таня, Марина, внуки Ира и Дамир уехали в Запорожье. А Соня вначале осталась в Донецке, чтобы не обокрали квартиру. А сейчас не может выехать – Донецк закрыт, жалеет и плачет. Нина с Соней общаются по телефону. Соня сидит в Донецке без газа, света, воды и боится лишний раз выйти на улицу.
– В Запорожье нас встретили хорошо. Сразу помогли в МЧС, также подключились в церкви. Из МЧС нас привезли в общежитие. На руках у нас была только одна Танина пенсия, из вещей – ничего. Из церкви нам волонтеры помогли продуктами на первое время, кое-какими вещами. Начинали в Запорожье все с нуля. Ехали сюда без курток, без сапог, в чем вышли из дома. А выбежали в футболках, джинсах и шлепках. Все, что на мне, всю одежду я нашла уже по прибытию, ребенка одели и обули при помощи волонтеров и центров помощи, куда ходили и искали вещи… Нас даже в Армении так не встретили, – признается Нина.
По ее словам, пенсии сестры хватало на то, чтобы купить хлеб, чай, сахар, а лук, картошку, консервы, порошок, мыло привозили волонтеры. Август, сентябрь, октябрь семья сидела без денег, а первую пенсию получили в ноябре (пенсия Тани 999 гривен. – Авт.).
Нина говорит, что им удалось выжить лишь благодаря волонтерам и церкви.
Сейчас 14-летняя внучка Ира лежит в областной детской больнице – у нее неврит лицевого нерва. Дочка Марина сняла комнату, Таня тоже сейчас находится там – они вместе ходят в больницу. Трехлетний внук Дамир также с ними. Когда Иру выпишут из больницы, Дамир и Таня вернутся в общежитие. Мальчик только недавно выздоровел – у него был острый бронхит.
Нина рассчитывает весной, как только потеплеет, устраиваться на работу.
– Пойду санитаркой в больницу, кем угодно, где получится. Таня болеет, она работать не сможет, – говорит Нина. – Мы все хотим вернуться домой, в Донецк, у нас там квартира, мы там прожили 22 года. Но если будет некуда возвращаться, то останемся здесь, в Запорожье.
военнослужащих
В «женском батальоне» с маленьким мужчиной
– Начинать с нуля всегда тяжело… В Донецке было нелегко, так как мы голодали. Денег, хотя работали и я, и Таня, не хватало. На мою зарплату, когда я работала в больнице, можно было купить мешок картошки, сетку лука и хлеб. Я даже свое кольцо золотое продала в Донецке, чтобы детей накормить. Стало легче, когда я пошла на рынок. В Армении было проще из-за того, что по приезду мне сразу там предложили работу в пансионате – я там работала и официанткой, и посудомойкой, и уборщицей… А в Запорожье приехали – нет ничего: ни кастрюльки, ни чашки, ребенку кашу не в чем было сварить, – сравнивает три своих переселения Нина.
– Но в вашем городе нам помогли больше всего. Я даже не ожидала, что нам, переселенцам, будут так помогать вещами и продуктами. Я боялась, как мы будем жить, что одевать, в чем ходить, куда детей девать. Ведь денег нет, пенсии не было. А тут помощь приходила нам от других людей, – говорит Нина.
Таня с мужем разошлась еще в Баку, а муж Нины уехал со своей родней в США, и связь с ним пропала. Из Баку Нинын супруг уехал в Армению, после этого они так и не нашлись. Женщина не имеет понятия, в какой он стране – Армении, России, Америке.
– Жив он или нет, где он находится, я не знаю. Может, у него уже другая семья. 26 лет с ним нет никакой связи. С Владимиром я не уехала, так как он звал только меня, а я не могла бросить Таню с детьми. Муж уехал с родителями и сестрой. Так мы потерялись, я его искала через передачу «Жди меня», по Интернету, но не нашла, – говорит Нина.
– Я даже не знаю, как мы все это пережили, если честно, – вспоминает женщина. – Может, потому что мы были вместе с сестрой. Бывало, руки опускались, но старались ради детей. А теперь тем более нам нельзя падать духом – у нас внуки. Я вообще редко плачу.
В «женском батальоне» с одним мужчиной, маленьким внучком, женщины уже научились справляться сами.
– Если честно, мы уже привыкли. В доме мужчиной всегда считалась я, – признается Нина. – Это значит пойти, заработать, купить, принести. Всю мужскую работу я взяла на себя. Скажу одно: терпения нам всем, и чтобы поскорее эта война уже закончилась.