Война глазами бойца

Призыв
Меня призвали по повестке. Прошел комиссию, и меня отправили в 37-й батальон территориальной обороны. Потом я уже узнал, что это добровольческий батальон. Позже меня спрашивали: «Хочешь служить тут?». Ну а я что? Все равно куда-то бы да отправили, поэтому остался тут. Добровольцев у нас действительно много. Какой процент, не могу сказать, но очень много. Бойцы у нас всех возрастов – от 19 до 60 лет. Много таких, которые в армии вообще не служили, школу окончили и все.
В сентябре нас призвали, и до середины октября мы готовились. Подготовка проходила на базе в Широком, но, конечно, она оставляла желать лучшего. Почему? Да, приезжали инструкторы, показывали основы ведения боя, основы выживания, были тренировки, но, на мой взгляд, очень мало. Многое делалось своими силами. Много времени у нас заняли хозяйственные работы, потому что надо было обустраивать лагерь. Можно сказать, что мы приехали на пустое место. Были ангары, но надо было организовывать все.
военнослужащих
В зоне АТО
Перед выборами нас отправили на передовую. Нам сказали, что мы будем ехать куда-то для обеспечения порядка во время голосования. Собирались мы на два дня, взяли все самое необходимое: спальник, матрас, вещмешок и выехали. Приехали прямо в зону антитеррористической операции. В течение двух-трех недель нам довезли остальные необходимые вещи. Выехали мы под Донецк – в Авдеевку и Красный Партизан. Там наши блокпосты и стояли.
Основное обмундирование нам выдали. Не знаю, кто что конкретно, потому как комбат (Александр Лобас. – Авт.) об обеспечении договаривался со многими. Выдали по одному комплекту формы, белья, обуви, вооружение, боеприпасы. Нам достались очень хорошие бронежилеты, тут я ничего не скажу. Оружие выдали новое.
Спасибо коллегам по школе, которые мне купили хорошую кевларовую каску. Хотя нам их тоже выдавали, но моя была на порядок лучше. Правда, потом уже, в зоне АТО, «ушла» каска. Я был в штабе, и в этот момент начался обстрел. Надо было прятаться, и понятное дело о каске никто не думал. Вспомнил я только через сутки, но во всеобщем бардаке она куда-то пропала. Так я ее и не нашел, и где она – не знаю.
Контакт с сепаратистами происходит в основном через артиллерийские и минометные обстрелы, а также «Грады». Это взаимные обстрелы. На отдельных блокпостах были прямые контакты, но крайне редко.
Разведка наша докладывала, что против нас стоят российские солдаты, переодетые в форму сепаратистов. Почему российские? У них дисциплина и нет пьянки. Также можно определить по обстрелам. Когда стреляют сепаратисты, мы можем спокойно сидеть и пить чай, а когда бьют русские, то срочно надо прятаться, потому что снаряды «ложатся» точно.
Население настроено по-разному. Есть такие, кто поддерживает, много и таких, кто не поддерживает. Но, скажем так, если у нас (в Запорожской области. – Авт.) жизнь тяжелая, то у них гораздо хуже. Денег не платят, школы не работают. Мы им помогаем, как можем. Макароны, крупы, тушенка – любую еду, что у нас остается, мы собираем и машиной вывозим в село, а там раздаем через сельсовет. Бывает, и работами помогаем, когда нас просят. Если мы обращаемся, то нам тоже помогают. В основном, по ремонту техники.
военнослужащих
Второй день рождения батальона
Запомнилась первая ночь так называемого перемирия, с 8 на 9 декабря. Вечером, в ходе совещания, нам говорят, что есть договоренность с противоположной стороной о прекращении боевых действий. Мы донесли это до бойцов, а ровно в полночь нас начали обстреливать. До этого по нам тоже стреляли, но «ложили» рядом на 100-200 метров. А это уже обстрел велся конкретно по нам. И самое неприятное, что было это как раз после договоренностей, поэтому в ответ мы не стреляли.
Я подскочил к бойцам, а они сидели в бронежилетах при оружии и готовы к отражению атаки. Я был доволен, что парни не растерялись, не было паники. Как командира отделения меня это очень порадовало. Эта дата считается второй датой рождения нашего батальона. Слава Богу, люди не пострадали, только у одного была контузия. А техники и боеприпасов уничтожили очень много.
После обстрела один из солдат увидел движение на куче песка, неподалеку от наших позиций. Решили разобраться. Мы с бойцом подошли поближе. Крикнули: «Руки вверх, спускаться сюда!». Спустилась женщина, забрали ее с собой, а там уже спецслужбы с ней разбирались. Оказалось, она на телефон снимала результаты обстрела. Так как она местная и у нее двое маленьких детей, насколько я знаю, ее отпустили.
военнослужащих
Сепаратисты
Несколько раз представители противоположной стороны приезжали к нам. У нас был блокпост в Красном Партизане, а через дорогу – блокпост сепаратистов. Бывало такое, что приезжали даже пьяные. Когда они были трезвые, то мы нормально разговаривали. Начинали выяснять, как они туда попали. Кто неправильно понял политическую ситуацию, кто от безысходности – деньги нужно зарабатывать. Перед Новым годом они тоже приходили – договаривались не стрелять в новогоднюю ночь, чтобы спокойно отметить.
У сепаратистов есть телефоны наших командиров, и они напрямую связываются. В Красном Партизане есть вышка, на которой два флага – российский и украинский. Потом повесили еще и «днров-ский». Был случай, что скинули украин-
ский флаг. Наш начальник блокпоста звонит им:
– Я полезу поставлю флаг. Стрелять не будете?
– Нет, не будем.
Он полез и поставил наш флаг, а они не стреляли. А вот в Авдеевке был обстрел. Договорились, что волонтерскую помощь отправят на аэропорт и стрелять не будут. Но они начали обстрел машины из подствольных гранатометов. Ранили водителя и сопровождающего, но наши бойцы подоспели и выручили их. Потом со второго раза машина уже проехала.
военнослужащих
Главная проблема – пьянство
С пьянками мы боремся всеми силами, но, тем не менее, они есть. Люди напивались, их наказывали по уставу, но проблема остается, хотя уже и не так сильно. Понятное дело, сказывается психологическое напряжение, хочется какой-то разрядки, но так все равно нельзя. К сожалению, пьющих людей много, но одни выпили и забыли, другие пьют часто. Откуда берут алкоголь? Если есть деньги, то найти всегда можно. И у местных берут, и сами покупают.
Караулы через сутки бойцов очень выматывают, и физиологически, и психологически. Плюс нужно оборудовать свое место жительства. Рутинная работа также утомляет. Да и постоянное напряжение. В свободное время бойцы занимаются обустройством быта, приготовлением пищи, ремонтом техники, книжки читают. Некоторые парни с собой целые библиотеки привезли. У кого хорошие телефоны, те «зависают» в Интернете. Читают новости, а потом мы обсуждаем, особенно те, что касаются нас.
военнослужащих
Ложь репортеров
Один раз мы общались с российской прессой. На одном из блокпостов поступила команда дать интервью телевидению из РФ. Приехали репортеры. Основным тезисом наших военных было то, что мы не хотим войны, не хотим, чтобы она шла дальше. Они это отсняли. В сюжете же сказали, что мы счастливы воевать, что за нашим блокпостом стоит артиллерия и «Грады», из которых мы ведем обстрел Горловки и мирного населения. Это откровенная ложь! По мирному населению мы никогда не стреляем, а тем более артиллерии за блокпостом не было. Приезжали журналисты и с украинского телевидения, но к ним никаких вопросов не было.
Наши рации прослушивают. Знакомый с соседнего блокпоста рассказывал, что он видел, откуда ведется обстрел нашего лагеря. Как только он передал по рации координаты, огонь сразу прекратился. Потом они переместились в другой квадрат и опять начали вести огонь. Он опять докладывает по рации, и обстрел сразу прекращается. То есть идет прослушка, и делаются выводы. То же и с телефонными разговорами. Но сейчас мы уже используем шифр.
военнослужащих
Волонтеры
Я снимаю шапку перед волонтерами. Они нам очень помогают. Особенно моему отделению приходит много помощи из Ореховского района, хотя я сам из Пологовского. Все, что нам необходимо, привозят. Мы долгое время были без света, нужен был теплогенератор – достали нам его. Нам бы еще прибор ночного видения, но он, конечно, дорого стоит. Обеспечили нас теплой одеждой, сапогами, продуктами. Из еды самый ходовой продукт – сало. Хватает не только нам, мы даже с местным населением делимся. Плюс ко всему там были детские рисунки, письма, поделки. Это очень приятно. Мы садимся и по несколько раз перечитываем письма. Благодаря этому дух бойцов всегда поднимается. К каждому рисунку мы очень серьезно относимся, для нас это святое, как оберег. Мы чувствуем поддержку и понимаем, что за нас переживают. Тепло в моем сердце осталось навсегда.
Мы все прекрасно осознаем, что если бы у «ДНР» и «ЛНР» не было поддержки со стороны России, то мы бы уже победили. Но также мы понимаем, что против РФ у нас не хватает военной силы, чтобы перейти в наступление. Поэтому получается такая патовая ситуация – мы не пускаем к себе, но и дальше прорваться не можем. Мы не дадим, чтобы это все распространилось на Запорожье.